Друзья,сегодня наткнулась на статью. Копирую ее целиком. Действительно, удивление вызвало сие событие. Часто мы с Оксаной критиковали на эту тему нынешнюю религию и отношение к ней. Читаешь и бальзам на душу. Впрочем,читайте сами. Судите сами.
Отмытой мздою душу не отмоешь
Когда в начале года нам обещали "папу бедных", мы светло улыбались и пожимали плечами. Ну да, забота о бедных — дело благородное. Это вообще теперь принято и даже модно — заботиться о бедных. Модно и совершенно безнадежно, потому что бедность в мире выгодна и удобна слишком многим и слишком сильным. Зато нам было приятно уже то, что демонстративно скромный образ жизни понтифика и сам по себе поддерживает тех, кто вынужден довольствоваться малым, и больно бьет по "статусному христианству", принятому, в частности, в наших краях.
И все-таки Папа Франциск нас удивил. Одних — приятно, других — не очень. Кого-то, скажем-таки, даже возмутил своими растиражированными и буквально за неделю разобранными на медиа-цитаты проповедями, посвященными нечестно нажитому богатству. Самые впечатлительные разнесли по миру весть о том, что "Папа предал богатых анафеме". Анафеме не анафеме, однако после подобных речей многим из тех, кто называет себя христианином, но при этом поддерживает свое благосостояние нечестным путем, должно стать неуютно. С точки зрения Папы Франциска (а он при этом ссылается на высший Авторитет, Иисуса Христа) такие люди — просто погань, "побеленные гробы, которые сверху выглядят красиво, а внутри полны мертвечины и гнили".
В том, что церковь не одобряет коррупцию — во всяком случае, на словах — нет ничего оригинального. Но речь Папы касалась весьма деликатного вопроса — о пожертвовании. То есть ее адресатами были не только — и, возможно, не столько — светские богачи, сколько коллеги Папы по церковному служению. Папа напомнил свои и чужим о том, что грехи не искупаются деньгами. Только искренним покаянием.
Это плохая новость для церкви. Во всяком случае, нашего, постсоветского образца. Где щедрое пожертвование искупает любой грех в глазах если не Самого Бога, то уж местного
архиерея точно. Эта проблема нам хорошо знакома. Церковь с готовностью сращивается с бизнесом, плотно сросшимся, в свою очередь, с политикой. Мы почти без содрогания способны слушать, как уважаемый владыка вступается за криминального авторитета, презрев правосудие, на том лишь основании, что авторитет этот "много пожертвовал на церковь". При этом тот же архиерей совершенно спокойно — и, главное, молча — наблюдает за тем, как суд по наскоро слепленному, шитому белыми нитками толщиной в корабельный канат, "делу пономарей" осуждает на долгие сроки заключения троих юнцов.
Нам ли удивляться, глядя на наших государственных, простите, мужей и жен, с их картинным и картонным христианством, объятиями с патриархами, вручением мощей в качестве "киевских сувениров", присвоенными церковными праздниками? С нашей оскоминой от этих лубочных картинок. С выросшей из нее уверенности в том, что "попы продажны", а "церковь — дом торговли". Разве не у нас на глазах наша "элита" превратила православие в статусную вещь — такую же как "котлы", "тачки", "лодки" и ТВ-каналы и прочие атрибуты "правильных пацанов"? И, да, Афон. Конечно же, Афон в качестве эксклюзивного курорта "для поправления души", на который вся нынешняя околовластная и властная, во главе с президентом, элита стаями перелетных чартеров оседает то и дело, дабы пообщаться там с собственным "эксклюзивным старцем" и "правильно" помолиться в безумно дорогой вип-келье — этом свидетельстве принадлежности к самым-самым тонко взбитым сливкам постсовкового разлива.
И знаете, вы ошибетесь, если с плеча рубанете обвинением в лицемерии. Или в том, что они туда "не за тем летают". За тем, за тем. И это самое худшее. Многие из них совершенно искренне верят, что спасают там свои запятнанные души. И как бы ни было удобно обвинять этих людей во всем на свете, то уж тут — точно не их вина. Потому что кто-то поддерживает в них веру в то, что все просто: причаститься — как помыться. Запачкался снова? Не страшно! Вода — в кране, мыло — на полочке. Не согрешишь — не покаешься, не покаешься — не спасешься. Все грешники. Даже старцы святые вынуждены регулярно исповедоваться.
Утешительная мысль, не правда ли?
Церковники высоких рангов местами настолько срослись со своими местными "элитами", что одних от других — не отличить. Не только у нас, это — беда всего постсоветского христианства. Посмотрите на РПЦ, чьи клирики в провинциальных приходах не могут свести концы с концами и помочь в этом своим прихожанам, в то время как их "элитарные" коллеги "смиренно принимают подарки" стоимостью в сотни тысяч долларов и столь же смиренно в них щеголяют. У них это называется христианским поведением. Они при необходимости даже цитаты соответствующие из Писания приведут. И, кстати, "моду на Афон" наша государственно-финансовая элита позаимствовала у российских коллег.
Между прочим, интересно, как в этом свете будет выглядеть диалог между РПЦ и Святым Престолом. Ведь именно по линии любви/отрицания роскоши как "образа смирения", а не по линии "филиокве", Брестской унии и прочих "уже не таких важных, — по мнению патриарха Кирилла, — исторических расхождений" может пройти новая, современная линия разлома между русским православием и папским престолом.
Священнослужители иногда по разным причинам поддерживают в своих духовных чадах спасительное заблуждение о "гигиене души". Не берусь судить, насколько это упрощение необходимо — ведь порой бывает трудно объяснить сложные вещи простыми словами. А иногда упрощение еще и просто выгодно. Выгодно поддерживать некоторых своих прихожан в уверенности, что богатое пожертвование "отмывает" не только репутацию, но и душу. То есть, говоря прямо и грубо, что за деньги, таки да, можно купить все, вплоть до места в Царствии Небесном. А самоуверенным людям, привыкшим покупать народ на заведомо лживые посулы и стричь "под ноль" целую страну, в голову не приходит почему-то, что кто-то "стрижет" их самих. Что кому-то может быть просто выгодно не разубеждать их в том, что они держат Бога за бороду.
Впрочем, в это заблуждение священнослужители и сами "соблазняются" часто. Чаще даже, чем светские владыки. Профессиональная деформация. Так что их тоже не спешите обвинять в лицемерии — они, как и мы, всего лишь люди, и зачастую, как и мы, не ведают, что творят.
Поэтому такое внимание и привлекло выступление Папы Франциска о "неправедных" жертвователях. Действительно, совершенно необходимо об этом сказать. Напомнить. Внести ясность: в каких случаях покаяние "отмывает" душу, а в каких черный кобель цвета не меняет. Папа не сказал ничего сенсационного — он просто напомнил о том, о чем священник говорит на каждой исповеди. Об отречении от греха. О том, что грех отпускается только тогда, когда человек со всей искренностью обещает больше его не совершать. Ну, хотя бы сильно-сильно постараться. Исповедь — это ведь не вода с мылом, это не магия очищения, это магия просыпающейся христианской совести.
Важно и то, что Папа Франциск обрушился именно на коррупцию, а не просто прямое угнетение богатыми бедных. Снова: нам ли не знать? Нам ли не знать, что коррупция — это не просто переход средств из кармана в карман? Это ограбление тех, кому эти средства предназначались. Это убийство, потому что этот "переход" лишает кого-то шанса на спасение жизни: на правильный диагноз; на приезд скорой; на качественное лечение; "медикаменты"... Да мало ли способов убийства посредством "освоения" казны?! То есть речь идет о грехах, которые входят в число смертных и требуют несколько иных процедур покаяния.
Но это еще и преступление против души. Потому что коррупция, угнездившись в каком-то одном слое общества, непременно рано или поздно разъест все прочие. Сделав преступниками или, по крайней мере, соучастниками всех.
Интересно и то, что в финале проповеди о коррупции Папа Франциск всех призвал к молитве не столько даже о самих "побеленных гробах", сколько об их детях, вынужденных есть "гнилой хлеб". Потому что их души, не успевшие окрепнуть, оказываются жертвами соблазнительной веры в то, что "все просто". "Гнилой хлеб" — это не материальные блага, которые богатый папик, отняв у других, лопатой сыплет вокруг любимого чада. Это гниль, которой он отравляет любимому чаду душу. Калечит ее, как компрачикосы — тела своих будущих "артистов". Этим обманутым с детства душам будет очень трудно — если вообще под силу — понять, в чем истинное достоинство человека. Ведь все, что мы знаем о Добре и Зле, мы узнаем именно в детстве.
Впрочем, что это я все о своем, постсоветском? То, что Папа Римский так хорошо знаком с коррупцией, говорит о том, что не мы одни так глубоко в ней погрязли. Да и чего вдруг? Вот, например, представителей полугосударственных полумафиозных "элит" итальянского Юга, судя по их возмущению, больно ранили папские речи. В мире вполне достаточно людей, напрочь лишенных воображения в плане вложения своих несметных сокровищ.
Золотой унитаз вполне мог бы стать памятником эпохе не только в нашей стране, но во многих частях мира — если бы она, эпоха эта, вдруг взяла и умерла. Возможно, когда-нибудь она так и поступит. И, возможно, политика Папы Франциска станет одной из причин ее летального исхода.
Когда Папа Франциск взошел на престол Святого Петра, многие говорили о том, что перед ним стоят "непростые задачи". Говорили с ноткой сомнения. Даже сожаления. И никто по-настоящему не верил, что преклонных уже лет человек возьмется чистить авгиевы конюшни не только Римской курии, но целого мира. Но кому же, как не ему — "наместнику Бога на земле" и "рабу рабов Божиих"?
