Матушка Сквозня-Квоск копалась в огороде. Женьшень с мандрагорой куда-то уединились (май пьянит!), так что следовало как можно скорее нарушить их тесное общение, пока лужайку не заполонили четырёхногие мандрожени с шеньгорами, имеющие привычку кричать не только когда их выкапывают, а через каждые полчаса. От увлекательного занятия, схожего с поиском червей для домашнего крота-альбиноса, её отвлекло лёгкое покряхтывание. Это нянюшка Ягушка давала знать, что минут через тридцать добредёт до домика матушки. Хозяйка вздохнула, запустила руку в карман фартука, вытащила крота, положила на изумрудного цвета заячью капусту, и, скомандовав:
- Ищи, Торк, мне некогда, - отправилась готовить чай.
К приходу нянюшки чашки были наполнены черным, как сырая нефть, напитком. По последней ведьмовской моде над ними клубился весёлый парок, строил уморительные рожи, и вроде как пародировал физию прибывшей ведьмы.
Однако нянюшка Ягушка даже не заметила нововведения. С трудом и позвякиванием взгромоздившись на табурет, она скорбно произнесла:
- Здравствуй, матушка.
Сквозня-Квоск подозрительно посмотрела на неё своим фирменным взглядом. Не тем, которым определяла наличие камней в почках, а применяемым при обследовании закрытых переломов.
- Что случилось?
Нянюшка поёжилась. Если матушка Сквозня-Квоск вот так слишком долго смотрела на человека, тот слишком долго не жил. А перед смертью лысел, белокровел и начинал светиться в темноте.
- Да, сущие пустяки, - доложила Ягушка. - Просто Агриппа принесла в подоле.
- Чего принесла?
Последняя новость касающаяся Агриппы заключалась в том, что она в конце прошлого лета принесла из леса полный подол низкопробных золотых монет. Как презрительно назвал это добро городской меняла - "золотишко".
- Если бы "чего", - вымолвила нянюшка Ягушка через силу и вздохнула. - Девочку. Назвали Золотишка.
Повисшую тишину прервал клик когтей по паркету. Это умный Торк тащил добычу.
- Ну, зачем ты сюда нанёс грязь?
Крот с независимым видом бросил клубок белёсых корней на пол и прошкрябал дальше, к своему обиталищу, кадке. В ней он сожительствовал с фикусом.
Клубок корней мелко бесстыдно дрожал, организуя круг из осыпающейся земли.
- Они никогда не думают, чем это может закончиться! - патетически воскликнула матушка Сквозня-Квоск, после чего послала в сплетение корней маленькую ледяную молнию. "Это их остудит", - оправдательно пробормотала она и бросила на крота недовольный взгляд:
- А кто убираться будет?
Крот, сделав вид, что не только слепой, но и глухой, ушмыгнул в нору.
- Я раньше думала, - нянюшка Ягушка попыталась сменить тему разговора. - Что коты приносят задавленных мышей и крыс хозяину, чтоб показать какие они молодцы...
- Ну? - поторопила её матушка.
- А Шампиньоно сказал, мол, этим они хотят показать хозяину, что пора покупать мышеловку. Мол, смотри, какие зверюги поразвелись.
- Я говорю, "ну, что теперь с этой Золотушкой делать"?
- С Золотушкой? Ах, с Золотишкой... А что делать? Ну, вроде как Агриппа ведьма, значит, надо идти на крестины... Подарки дарить... У молодой мамы пропало молоко, так что надо обязательно детские смеси с собой принести.
- Да?
- Конечно! - засуетилась нянюшка Ягушка. - И вот я так думаю... Что, может быть... Ну, это не обязательно... Но ... Короче, может, тебе стать крёстной матерью? Чтобы... Как говорится, ну, формально стать матушкой?
Нянюшка Ягушка была готова ко всему. Именно потому она кряхтела, идя к домику матушки Сквозня-Квоск: свинцовый передник и волочащаяся следом стальная цепь для заземления - обременительные штуки. Обошлось.
- А на кого похожа малышка? - не ласково, хотя без гнева спросила матушка. - Уж не на старика ли Коннана-Варвароссу?
- Тьфу-тьфу-тьфу, вылитый лесничий!
Представив детскую колыбель с торчащей из неё разлопатистой бородой и животом-островом, матушка содрогнулась, вызвав в нетронутом чае локальный цунами.
Тем временем, сочтя отсутствие возражений тем молчанием, которое, как все знают, есть знак согласия, нянюшка скоропалительно попрощавшись покинула, вначале табурет, а затем и домик.
Послышался скрип. Клубок корней не мог шевелиться, потому принялся мерно раскачиваться. Присмотревшись, матушка Сквозня-Квоск заметила, что эта мандрагора пилит женьшень. Семейная жизнь растений налаживалась. "Что мне с вами делать?" - подумала матушка и перевела взгляд на банки с зельями. "Наливку или настойку? А что делать с лесничим? Как честный человек, он обязан жениться. Но, как законопослушный, не может же он иметь двух жен?".
Да были вынуты карты, да разложены на столе. Да был призван Торк, да введён в транс, да посажен на карты. Да заговорил Торк человеческим голосом, да сулил счастье да процветание да тем странам да континентам, по изображениям которых проползал.
- Ты смотри, где жена лесничего; что с ней вскорости произойдёт? - строго сказала матушка.
Крот поводил носом туда-сюда и уверенно заявил:
- Да она погибнет. Этой ночью.
- По причине? - с облегчением поинтересовалась ведьма.
- Да на неё упадёт воронье гнездо.
Матушку предсказание несказанно удивило:
- От такого не умрёшь.
Торк на мгновение замер, перепроверяя себя.
- Да они с мужем не в нашем лесу. Они путешествуют. А воронье гнездо да упадёт на неё вместе с матросом.
Одной проблемой меньше. Зато другая выросла до крупного размера: каким чертом можно доставить сюда лесничего из морского круиза?
На крестинах присутствовал весь цвет местного ведьмачества. Все знали, что крестной матерью станет сама матушка Сквозня-Квоск и никто камней за пазухой не принёс. [ Ведьмы Ланкршира для придания солидности и получения морального преимущества над товарками вкладыват в бюстгальтер большие окатыши янтаря.] Ведьмы чинно делали ценные подарки, например, настоящую серебряную ложечку для солонки из кукольного сервиза. Хотя большинство притащили с собой купленные в давнее время и невостребованные вещи, называя такой совершенно не битый жизнью сюрприз "винтаж".
Наконец, поток дарительниц иссяк, слово предоставили матушке Сквозня-Квоск. Она была краткой и кроткой:
- В мире, в который пришло это дитя...
Присутствующие подхалимски захлопали глазами.
- ...очень важно осознавать реальность во всех её измерениях. Я ночью поколдовала, так что теперь Золоту... э-э-э... Золотишка будет лучше всех в мире кэшировать!
Игра глазками сменилась аплодисментами: ведьмы умеют хлопать отдельно правой и левой руками. Рукоплескания получались вежливо тихими, зато кажется, что народу в два раза больше.
"И что же она будет "кэшировать"?" - неосторожно подумала нянюшка Ягушка. - "Какие-нибудь безделушки? А что-то полезное? Например, для гномов. Мужики они тороватые, а больше всего ценят свои железяки.Лучше бы наколдовала ей красоту." Тут в голову нянюшки влезла мысль матушки Сквозня-Квоск, растолкав думки-аборигены: "Она сможет кэшировать даже пассатижи, сделанные в Поднебесной Империи, а красота дело наживное." Пораженная познаниями матушки Сквозня-Квоск в гномьем инструментарии, нянюшка поспешно очистила мозг от любых идей. Это она сделала как раз вовремя, ибо показался лесничий, так что свободное место сразу пригодилось.
Лесничий двигался явно не по своей воле. Казалось, будто его толкали черти. На самом деле черти лесничего не касались совершенно. Увидев матушку Сквозня-Квоск, рогатые подобострастно завиляли хвостами, а затем, повинуясь её малозаметному мимическому жесту правого века, истаяли в воздухе.
- Добрый день, господин Крупнотуш. Какими судьбами? - опередила всех нянюшка Ягушка.
- Здравствуйте, - прошевелил лесничий непослушными губами. - Вот, пришел...
-На дочку посмотреть?
- Ну...
- Не только посмотреть! - вступила матушка. - Девочке для полноценного роста нужно молоко!
Почти все присутствующие ведьмы непроизвольно подумали "Зачем же ей полноценно расти-то?", ибо Золотишка уже сейчас весила добрых полпуда. Только одна из ведьм пискнула:
- Материнское молоко...
- А вот это не обязательно, - возразила матушка и сделала несколько пасов руками. Получив отпасованные файерболы, ведьмы стали перекидывать их друг другу, в результате чего из инверсионных следов, что оставались висеть в воздухе, сложилась фиолетово блистающая килограмма. [Килограмма похожа на пентаграмму. Только у неё не пять, а тысяча углов.] Словно паутина, она окутала лесничего и пропала в тучном теле.
- Ой! - сообщил ведьмам господин Крупнотуш. - Ой! Со мной что-то происходит... Что это?
Голова его опустилась, глаза посмотрели на рубаху... На ткани по обе стороны от бороды расплывались два тёмных пятна.
- Не обязательно материнское! - провозгласила матушка Сквозня-Квоски. - Можно простым человеческим.
- Здравствуй, Тиша.
Девушка отложила паяльник, отодвинула недоделанную материнскую плату в сторону и, приветливо улыбнувшись, ответила густым контральто:
- Доброе утро, крёстная.
- Тиша, у нас проблемы.
Юная ведьма быстренько просканировала ситуацию. Всё случившееся этой ночью промелькнуло перед её внутренним взором. Она увидела, как в полночь в норку к Торку пробралась маленькая фигурка в плаще с капюшоном и напалмовым огнемётом за плечами. Как ошпаренный крот выскочил из норы, а матушка Сквозня-Квоск устроила диспут с попискивающим Смертью о его полномочиях в отношении миниатюрных людей (раз Торк умеет разговаривать - человек). Как после Смерть обсуждал дилемму со СМЕРТЬЮ; Золотишке даже услышалось назидательное "... ЕСЛИ Б ТЫ ТОЛЬКО ЗНАЛ, СКОЛЬКИХ КРЫС Я ЗАБРАЛ САМ, ХОТЯ ОНИ ВЫГЛЯДЕЛИ КАК ЛЮДИ". И юная ведьма поняла, зачем её крёстная матушка тут. Крёстная решила запустить крота в королевский дворец, но Торку требуется эскорт-сопровождение. В её лице. Матушка Сквозня-Квоск наколдует ей красивую одежду, туфельки, сделает карету из домика Тыквы. И...
- Я готова, - голосом известной волшебницы Ша-Хер-Из-Зада-С-Степан-На проворковала Тиша, смиряясь с тем, что кэш-память пока останется не увеличенной.
- Принц, смотрите, что-то блестит! Похоже, хрустальная туфелька?
Принц Хамлетт посмотрел в указанном направлении, пригляделся, и с поразительной для его возраста скоростью рванул к чужой потере, моментально превратившуюся в собственную находку. "Что за сброд идиотов", - ласково, с благодарностью подумал он о придворных. Но перед тем, как закэшировать туфельку в карман, с силой провёл каблучком по яшмовой облицовочной плитке.
- А размер-то, размер, принц! Видно её посеяла та басистая корова с шикарными усищами.
Сброд идиотов радостно загоготал.
- Значит так, - громко изрек Хамлетт, любовно разглядывая проделанную туфелькой борозду, не вынимая одну руку из кармана, а свободной поглаживая вспотевшую от волнения лысину. - Папа как раз готовит манифест по поводу конституции...
Сброд придворных вытаращил глаза.
- ... Теперь образцом женской конституции будет считаться... Э-э-э-э... Ну, короче, девушка, потерявшая эту туфельку - идеал красоты. Понятно? А я приложу все силы, чтобы она стала моей женой. А кто скажет, что туфелька у меня - отрублю голову.
Одного из придворных хватил удар. Но, поскольку тот трудился в королевской секретной службе, никто его не пожалел. "Это был не тот крот", - подумал Смерть и отправился искать дальше.
Матушка Сквозня-Квоск копалась в огороде и радовалась силе своего заклинания. Похоже, скоро Золотишка, как говорят в определённых кругах, здорово окэшится, став королевой. Матушка не догадывалась о нюансе, который заметил опытный глаз принца Хамлетта. Ведьма переусердствовала: туфельки целиком состояли из атомов углерода и имели бриллиантовую огранку. Не всё то хрусталь, что блестит...
